Никаких новых улик и продвижений в деле не было. Одна только книга, над которой Аристов засыпал каждую ночь — теперь уже в печатном виде, и каждая страница была исписана заметками, прожжена сигаретами и вымочена горьким кофе. Опер видел новости о делах Новикова и только качал головой после каждой.

— Какое малодушие… наживаться на гибели своей жены… наживаться на ее книге, которой раньше Новиков даже зад бы не стал подтирать, — жаловался Аристов по телефону Андрею.

— Я смотрю, ты проникся ее творчеством, — смеялся в трубку друг. — Какое тебе дело, напечатали ее или нет? Смотри на этой с другой стороны: раскроешь такое громкое дело — выпишут премию.

Аристов и не знал, что сказать. Он действительно сделался настоящим книжным червем за последний месяц, переживал за Марну и злился на Райана, когда тот переспал с Радимой. Марка гложило то, что он никому не мог рассказать правды. То был вовсе не маркетинговый ход. Книгу не печатали с ошибками. Случилось нечто куда хуже. Но каждый раз, когда Марк готовился рассказать обо всем лучшем другу и прокручивал свою речь вслух, он только убеждал себя в том, что сходит с ума.

Все, наконец, сдвинулось с мертвой точки в одну из ночей под конец мая. Аристову позвонил дежурный из отдела. Он долго смотрел на номер своего начальника, раздумывая, брать ли трубку. И он бы так и не вышел на связь, если бы звонки не продолжали поступать каждые пять минут. А затем случилось самое необыкновенное. Аристов получил сообщение от своего начальника: “Есть наводка. Возможно, Мирослава Новикова в Волгограде. Аристов, немедленно возьми трубку!”

И Аристов перезвонил. Отчасти он был рад получить сообщение. Мирослава жива. Дело будет закрыто. Все кончено. Но… неужели и вправду… все кончено? Не будет никакой Ирландии и Марины? Аристов не получит ответы на свои вопросы, которые в действительности стали именно его вопросами, личными вопросами? Вот так вот все и закончится? А как же книга? Как же связь Мирославы с Мариной?

— Слушаю, — Аристов вздохнул.

— Дело такое. Вчера в Волгограде поступило несколько подозрительных звонков. Сначала от родителей подростков, что вытащили рыжеволосую девушку из воды. Она умоляла не звонить в скорую, взяла у них одежду и немного денег. Затем был вызов в кафе, из которого была украдена книга Мирославы Новиковой некой рыжеволосой женщиной. Затем был вызов в компьютерный клуб. Менеджер утверждал, что снова некая рыжеволосая девушка пришла к ним в клуб и читала статьи о пропаже Мирославы Новиковой. Ну и последний вызов… Ты будешь в шоке, Аристов! Та же рыжеволосая бестия угнала машину! Немедленно выезжай в Волгоград!

— Я… Вам не кажется, что это все звучит как-то слишком глупо?.. Подростки вытащили женщину из воды? То есть она там два месяца плавала?

— Аристов! Закрой рот и дуй в Волгоград! Хотя сначала сюда, в отдел, за бумагами.

— Принято.

Аристов положил трубку, сел на кровать и положил тяжелую голову на руки. Он знал, что все это было правдой. Он знал. Мирослава вернулась. Вернулась оттуда, где была все это время. Вернулась через воду, и как бы его разум не противился этой мысли, мысли о путешествиях сквозь время или же воду, она продолжала лезть в голову бедного следователя, словно назойливый червь. Нет, скорее клещ, что присосался и не хочет никак отделаться.

— А что если это все розыгрыш? Что если это все была провокация для того, чтобы так распиарить книгу? Ведь это смысл всей ее жизни… Пожалуйста, писательница жива. Никто за это не наказан. Книга отпечатана и бестселлер! Александр разбогател!.. Что же, ты и дашь мне ответы на все эти вопросы, Мирослава… Марна. До скорой встречи.

Так Аристов оказался в Волгограде и занялся рутинной работой следователя. Он опрашивал потерпевших, ходил по горячим следам рыжеволосой подозреваемой. Что удивило его больше всего — так то, что Мирослава появилась именно в том месте, в каком конунг Рёрик разрешил ей сойти с драккара.

— Уму непостижимо. В дурку пора, а не в Ирландию, — Аристов закурил сигарету.

Шел сильный майский ливень, но оперу было совершенно все равно. Он прикрывал сигарету ладонью от воды, словно она была самым ценным предметом, каким он владел в своей жизни. Аристов ожидал встречи с последней потерпевшей, у которой угнали машину. Ею оказалась молодая студентка совершенно невинного и затюканного вида.

— Мне родители подарили эту машину, — начала она свой рассказ, утирая платком крупные слезы.

Они с Аристовым зашли в ближайшее кафе, чтобы побеседовать.

— Как это случилось? — опер тут же достал свой мятый блокнотик и принялся агрессивно его расправлять о край столика.

— Очень странно! Я встретила эту женщину, когда ехала из Волгограда домой, в свою деревню, по трассе. Она шла пешком. Я и остановилась… А затем… Она обманом выманила меня из машины и просто уложила на лопатки!..

Аристов нахмурился. Он не мог поверить, что сама Мирослава Новикова была способна на такое.

— Потом… потом было еще все более странно, — девушка начала задыхаться. — Она не била меня и ничего не сделала мне. Только много извинялась, шептала всякие странности, что ей очень нужна моя машина, что она в опасности, и не только она, и что я настоящий герой, только не знаю об этом.

— Что потом?

— Она… Боже… она погладила меня по голове, поцеловала в лоб, забрала мой телефон из кармана, чтобы я не позвонила в полицию, и сказала, что я обязательно получу свою машину и телефон обратно. Это было очень страшно!

— Она сказала как?

— Нет, — девчушка покачала головой и утерлась платком. — Мне так жалко машину! Родители так много на нее работали! — и она разревелась белугой.

Аристов только вздохнул. Он и не знал, что говорить, а слезы других его раздражали. Вот бы эта девчушка знала, в какую историю вляпалась! Она, быть может, и гордилась бы этим! И уж лучше бы иметь такие проблемы, как угон машины, чем расследовать преступление, у которого нет логического объяснения.

Ее кнопочный телефон, купленный за копейки в магазине, вдруг завибрировал, девушка подскочила на месте, успокоилась и подняла трубку.

— Да. Правда? Господи! Спасибо! Неужели! — ее лицо расцвело в улыбке, но она расплакалась еще пуще прежнего, проливая крокодильи слезы.

— Что там?

— Машину нашли!

— Где?

— Возле Астрахани. Она ее оставила припаркованной на берегу Волги. В машине нашли мой телефон! Все на месте!

— Итиль… — прошептал Аристов.

— Что?..

— Я очень рад. Видите, все обошлось, — Аристов встал из-за стола. — А та женщина была права. Вы и вправду стали настоящим героем и частью настоящего приключения. Даже не представляете какого. И лучше бы и не надо.

— Меня просят забрать машину, — девушка только невнятно ответила и похлопала ресницами.

— Я поеду с вами.

Так погоня за Мирославой привела Аристова и в Астрахань. Они были там уже следующим утром. Из отделения полиции их двоих вместе с потерпевшей отправили на штраф-стоянку. Аристов встретился там с другим полицейским, что был на деле об угоне.

— Аристов, — он протянул руку, приветствуя коллегу.

— Мне сообщили о том, что вы будете по делу о Новиковой. Мы уже сняли отпечатки с машины, но вам лучше самим кое-что увидеть.

Аристова провели к автомобилю и открыли дверь. Он сел на водительское сидение и осмотрелся. Открыл бардачок, вынул книгу, пролистал ее с небрежной улыбкой на лице.

— Мирослава Новикова. Трэлл. Значит, я опоздал… — Аристов отложил книгу на пассажирское сидение и уставился на себя в зеркале заднего вида. — Значит, ты теперь снова там. Ну а мне пора ехать в дурку.

Аристов вдруг рассмеялся, и смех его был раскатистым, несчастным, злым, веселым, звонким.

Полицейский и потерпевшая переглянулись.

В тот же день Аристов получил результаты отпечатков. Среди них и нашлись следы подозреваемой, когда-то лишь потерпевшей.

— И что мне с этим делать? — прошептал Аристов, сидя за столом в отделе и постукивая пальцами по книге. Взгляд его упал на ее обложку. Он улыбнулся. — Я это заберу, — он обратился к другому полицейскому.